На сегодняшний день левое сообщество Азербайджана очень маргинально, не представляет собой полноценного движения и не имеет никакого политического веса. Тем не менее, оно существует и развивается, пусть даже медленно и хаотично. В конце 2020 года во время эскалации Карабахского конфликта азербайджанским левым отчасти удалось «выйти из тени» благодаря антивоенной позиции – не разделив милитаристический энтузиазм традиционной оппозиции и не консолидировавшись с властями, они выступили категорически против военных действий. И, возможно, настал момент приглядеться к ним повнимательнее и задуматься об их потенциале и перспективах. Эта статья написана на основе интервью с несколькими наиболее опытными и активными участниками азербайджанского левого сообщества.
Левая идеология в Азербайджане – как и на всем постсоветском пространстве – имеет дурную репутацию, поскольку ассоциируется с советским прошлым, которое большинство предпочли бы забыть, переписать или вовсе отменить. Последние годы существования СССР ознаменовались для Азербайджана обострением застарелого конфликта с армянами и трагедией 20 января 1990 года, когда в результате ввода в Баку советских войск погибли более сотни мирных жителей. В те годы коммунизм/социализм полностью дискредитировал себя в глазах азербайджанцев, люди демонстративно жгли партбилеты, а в обществе росли националистические настроения. Которые сохраняются по сей день, хотя и не в столь радикальной форме.
На официальном уровне (в школьных учебниках, выступлениях политиков и т.д.) советский период преподносится как мрачные времена российской колонизации, ущемления прав и попирания национальных интересов. Не подверглись «пересмотру» лишь немногие эпизоды советской истории. Так, например, Азербайджан по-прежнему с почтением относится к Великой отечественной войне и очень гордится своим «нефтяным вкладом» в нее. Правда, сам этот термин в учебниках уже не употребляется, а соответствующий параграф называется «Азербайджанская ССР в годы Второй мировой войны».
При этом антисоветская риторика строится не на критике левой идеологии как таковой. Все сводится к максимально упрощенной формуле: левые – это коммунисты, а коммунисты – это русские. Соответственно, левые – это русские коммунисты, которые в 1920 году лишили Азербайджан независимости и всячески обижали в течение 70 лет.
Формально в стране существуют Социал-демократическая и Коммунистическая партии, но никакого участия в политической жизни они не принимают и вообще практически не дают о себе знать. А более-менее активная оппозиция состоит из национал-демократов и национал-либералов, не питающих в левым ни малейшей симпатии.
В народе отношение к СССР менее однозначное. Среди старшего и среднего поколения есть и ярые антисоветчики, и те, кто признает, что, наряду с многочисленными минусами, были тогда и свои плюсы, которых нет теперь (например, бесплатная медицина). Что касается молодежи, то подавляющее большинство либо вообще не имеет на этот счет какого-то внятного мнения, либо воспитана на тех самых учебниках и других видах пропаганды и настроена по отношению к Союзу резко отрицательно, хотя, по факту, практически ничего о нем не знает. Лишь немногие относятся к СССР без откровенного негатива и, считая его неудачным экспериментом, повторять который не стоит, все же проявляют интерес к той эпохе, советской культуре, эстетике и т.д. В эту немногочисленную категорию входят и лефтисты.
Совеременное левое сообщество в Азербайджане зародилось в конце 2000-х, когда левые идеи стали обретать «второе дыхание» по всему миру. К тому моменту как раз повзрослело поколение миллениалов, не имеющее травматического советского опыта, зато имеющее массу претензий к текущей политической системе и воспринимающее левую идеологию в отрыве от СССР Современным азербайджанским левым, в основном, от 20 до 35 лет. Назвать хотя бы приблизительную численность этого сообщества очень сложно, но, пожалуй, речь идет скорее о сотнях, чем о тысячах (включая тех, кто живет за пределами Азербайджана).
Будучи частью глобального левого движения, это сообщество противопоставляет себя либералам и многие из них предпочитают определение «либертарные социалисты», дистанцируясь таким образом, в первую очередь, от авторитарных идеологий. Главным маркером служит отношение к частной собственности и капиталу, и в основе их мировоззрения лежит все тот же марксизм, но с учетом произошедших в мире перемен и современных реалий. Марксизм, возродившийся «вопреки деспотам, уверенным, что похоронили его в недрах истории, и либералам, радовавшимся, что заточили его в академических стенах» (1).
«Всё начинается с романтики…»
Араз Нариманов [псевдоним – прим. редакции] – один их самых старших в азербайджанской «левацкой тусовке», ему 42 года.
«До пятого класса я учился в русской школе. А потом наша семья переехала в Турцию, и я, привыкший к советской системе образования с его гуманистическими посылами, к тому, что девочки и мальчики учатся вместе, а муллы – персонажи сатирических рассказов, вдруг оказался в закрытой мужской школе с религиозным уклоном. Это был разительный контраст. Поначалу я даже проникся религией, совершал намаз… Но потом пошла «обратная реакция», и я укрепился в левой идеологии, зачатки которой, думаю, были заложены еще в детстве».
Карл Лебт [псевдоним – прим. редакции] родился и вырос в Украине, и в 15 лет уже считал себя социалистом:
«Сперва я увлекся естественными науками, атеизмом и русской классической литературой, в которой политика редко обходится стороной, а уже потом вышел на марксистскую философию. К этому времени вовсю расцветали левые интернет-форумы разных течений, на которых я впервые познакомился с левыми активистами из Москвы, Петербурга и Киева».
В случает с Тогрулом Велиевым можно сказать, что «бытие определило сознание»:
«Я рос в довольно бедной семье. Отец был ученым и зарабатывал мало. В 90-х в Азербайджане никому не нужна была наука. Да она и сейчас никому не нужна. И вот, живя в бедности, я анализировал эту ситуацию, читал книги по философии и экономике, наблюдал, размышлял… Так постепенно и стал леваком».
Часто «поворот налево» азербайджанская молодежь делает благодаря турецкой культуре. Это обусловлено, в первую очередь, языковым фактором. Левой идеологией увлекаются, преимущественно, молодые люди, окончившие азербайджанскую, а не русскую школу. Они хорошо владеют турецким языком и в юности, как правило, больше включены в турецкое информационное поле. А в Турции, как известно, очень сильная левая традиция. Но турецкое влияние служит лишь отправной точкой и своего рода проводником «в мир большого/западного лефтизма». Так произошло с Аразом Багировым и Самирой Алекперли.
Араз Багиров:
«В студенческие годы на меня произвело сильное впечатление творчество левых турецких писателей и поэтов. Особенно стихотворение «Песня пьющих солнце» Назима Хикмета:
«Это – огненный войлок гончих собак.
Догоняющих зверя воем,
Это – бешеный смерч
На обугленных лбах
Босых медноногих героев…» (2)
Вообще, мне кажется, что большинство молодых людей становятся левыми под воздействием специфической романтики, присущей этой идеологии. Все начинается с романтики. А серьезное осмысление приходит уже потом».
Самира Алекперли:
«Для меня все началось еще в седьмом-восьмом классе, после того, как я посмотрела турецкий сериал «Hatırla Sevgili». В нем было много отсылок к радикальному левому движению 60-х годов, к войне во Вьетнаме и протестам против нее, Кубинской революции, студенческим движениям... Я заинтересовалась и была, в некоторой степени, очарована марксизмом и левой идеологией. Но тогда это не выходило за рамки кино, литературы и подростковой романтизации. Марксистской я стала уже на историческом факультете университета, когда по-настоящему познакомилась с этим учением, а также сумела избавиться от националистических и антикоммунистических стереотипов, внушенных мне в школе».
История 26-летнего Гияса Ибрагимова драматичнее предыдущих. Он считал себя анархистом, учился на факультете журналистики и занимался активизмом, пока в мае 2016 года вместе со своим товарищем Байрамом Мамедовым не написал протестное граффити на постаменте памятника Гейдару Алиеву [бывший президент Азербайджана и отец нынешнего президента Ильхама Алиева – прим. редакции]. Это было накануне дня рождения Г. Алиева, на протяжении многие лет в этот день в Азербайджане отмечался Праздник цветов. Гияс и Байрам написали на постаменте «Поздравляем с праздником рабов» [игра слов: на азербайджанском языке слова «цветок» и «раб» очень схожи], дополнив эту надпись анархистским знаком.
Вскоре обоих парней обвинили в торговле наркотиками и дали по 10 лет тюрьмы. Правозащитная организация Amnesty International признала Гияса и Байрама узниками совести. В обществе поступок парней восприняли по-разному: одни сочли их смельчаками, другие – вандалами и хулиганами, третьи – позерами. Но практически все сходились во мнении, что обвинение против них сфабриковано, а наказание слишком суровое.
А ири года спустя Гияс в числе многих других политзаключенных был помилован и вышел на свободу уже убежденным леворадикалом.
Гияс Ибрагимов:
«Тюрьма сделала меня радикальнее, так как помогла лучше понять существующую политическую систему, ее основы и принципы. Можно даже сказать, что тюрьма была миниатюрной версией этой системы».
Кстати, это было далеко не первое «левое граффити» в Баку. Еще в 2010 году молодые леваки по ночам расписывала стены и заборы надписями наподобие «Revolution – connecting people!», «Нефть принадлежит народу», «Не молчи! Требуй свои права!». Но тогда дело ограничивалось тем, что городские власти утром просто стирали эти надписи, не придавая им особого значения и не пытаясь разыскать авторов (3).
А в том же 2016 году граффитист Rbitsec рисовал на стенах в центре города портреты Маркса, Ленина и Че Гевары, снабжая их соответствующими лозунгами (4). Некоторые из этих рисунков сохранились до сих пор. В частности, черно-белый Маркс, заявляющий: «Я пришел, хоть вы меня не звали».
Сообщество, но не движение
Я использую обозначение «сообщество», а не «движение», потому что левого движения в Азербайджане еще не существует. А значит, ни о программе, ни о каких-то серьезных задачах речи тоже пока не идет. На данный момент основная цель левых – просветительство и развенчание зловещего ореола, окружающего их идеологию. Преимущественно этим они и занимались на протяжении последних 10-15 лет.
Официальных левых организаций в современном Азербайджане тоже никогда не было – только отдельные группы и кружки, немногочисленные и недолговечные. Просуществовав какое-то время, они распадались: с одной стороны, из-за нехватки времени и ресурсов, а с другой – потому что в условиях Азербайджана вообще сложно заниматься реальной политической активностью.
Дольше других продержалась совместная организация марксистов и анархистов «Solfront» (5) [«sol» – азерб. «левый»], созданная в 2009 году. Ее активисты были одними из организаторов демонстраций после теракта в Азербайджанской нефтяной академии весной 2009 года (6) и участвовали в акциях с социальными и антивоенными требованиями в 2010-2015 годах. Также «Solfront» переводил и издавал на азербайджанском языке работы западных левых интеллектуалов и выпускали журнал «11-ci Tezis» [«11-й тезис», отсылка к работе Карла Маркса «Тезисы о Фейербахе»].
После 2015-го деятельность организации пошла на спад, а прошлом году отчасти восстановилась, хотя и не так активно, как прежде.
В начале 2021-го несколько членов «Solfront» самостоятельно создали издательство «Egalite», планируя выпускать художественную литературу и нон-фикшн левого толка. Первой их книгой стал роман Урсула Ле Гуин «Обделённые».
В разное время возникали и продолжают возникать и другие левые молодежные группы – они затрагивали различные проблемы в соцсетях, в 2013 году организовали первомайскую акцию, проводили лекции и встречи, агитировали студентов в вузах. В сентябре 2020-го левые, скооперировавшись с феминистками, провели акцию против несправедливого ареста оппозиционера Тофика Ягублу.
Но почти все это, будь то реальная или виртуальная, до недавних пор оставалась либо малозаметной, либо не ассоциировалась с левыми и приписывалась каким-то абстрактным молодым активистам.
«No war», или Как мы были предателями
Произошедшая в сентябре 2020 года эскалация Карабахского конфликта с первых же дней разделила азербайджанское общество (включая азербайджанцев, живущих за рубежом) на два неравных и непримиримых лагеря.
Абсолютное большинство в той или иной степени поддержали военный способ решения проблемы, и даже оппозиция объявила, что на время солидаризируется с властями.
Меньшинство, включая значительную часть левых, было убеждено, что воевать – очень плохая идея, человеческие жертвы не оправданы, и мир в регионе таким образом не восстановишь.
1 октября 2020 года несколько лефтистов опубликовали совместное антивоенное заявление (7), в котором призывали азербайджанскую и армянскую молодежь не поддаваться националистической пропаганде и искать мирные пути. Своим врагом они называли не «случайного армянина», а «тех самых людей во власти, которые уже более двух десятилетий ради своих частных интересов грабят и эксплуатируют и простой народ, и ресурсы нашей страны».
С этого момента отдельные антивоенные высказывания в соцсетях приобрели характер единого движения под лозунгом «No war!», а за его участниками закрепилось прозвище «nowar-исты». К этому стихийном движению подключились люди самых разных политических воззрений и социальных слоев. «До чего жизнь довела – я с леваками в одной категории оказалась!». Этот ироничный пост гендерной активистки достаточно точно отражает сложившуюся на тот момент странную ситуацию, когда те, кто еще вчера на дух друг друга не переносили, встали по одну сторону виртуальной «баррикады». Сложно с уверенностью сказать, было ли это спровоцировано заявлением левых, или просто так совпало, но, по общему ощущению, именно леваки направили разрозненные голоса несогласных в одно общее русло.
В глазах общества «nowar-исты» были предателями, врагами народа, корыстными грантоедами или, в лучшем случае, наивными дураками. Каждый, кто написал хоть один антивоенный пост (будь он хоть левым, хоть либералом, хоть эскапистом), получил свою порцию обвинений и оскорблений. А некоторых – например, Гияса Ибрагимова, который в те дни был особенно резок в своих высказываниях – даже вызывали в прокуратуру после чьей-то жалобы.
При этом не все те, кто до сих пор называли себя левыми, присоединились к движению «No war».
Араз Багиров:
«Некоторые говорили, что ради популярности левакам следует поддержать войну, потому что в широких массах сильны военные настроения. Но нельзя поддерживать массы во всем и таким образом добиваться их расположения. Тем более, что милитаризм и национализм противоречат самой сути левой идеологии».
Но хотя антивоенная позиция поставила левых под удар и еще больше маргинализировала, но, в конечном счете, принесла куда больше пользы, нежели вреда.
Во-первых, едва ли не впервые за время своего существования это сообщество так громко и всерьез заявило о себе и было услышано не только в стране, но и за ее пределами.
Во-вторых, это помогло завоевать новые симпатии среди пацифистов и антимилитаристов – к левым стали лучше относиться даже те, кто прежде называл их не иначе как «эти придурки».
Самира Алекперли:
«Позиция левых выгодно выделялась на фоне того, что большинство политических сил показали себя с агрессивной националистической стороны. Думаю, это явственно показало, что, если от кого-то в Азербайджане исходят прогрессивные идеи, так это от леваков».
И, в-третьих, внутренние противоречие, в некотором смысле, «оздоровило» левое сообщество.
Тогрул Велиев:
«Прояснилось истинное положение вещей. Стало ясно, кто настоящий левак, а кто сегодня позиционирует себя как левый, а завтра станет националистом или сторонником властей».
И хотя никакого реального результата движение «nowar-истов» не принесло, но, возможно, эффект будет в долгосрочной перспективе.
Карл Лебт:
«Эйфория и националистический угар рано или поздно сходят на нет. И то, что сейчас в Азербайджане и Армении считается маргинальным мнением, со временем будет восприниматься иначе».
«Не пытаются не прессовать, ни подкупать»
Власти Азербайджана, известные своей нетерпимостью к оппозиции и любому инакомыслию, к левым до сих пор относились равнодушно. Даже в случаях, когда леваков подвергали репрессиям (как тех же Гияса и Байрама) или задерживали на акциях, это происходило вне контекста их «политической ориентации».
Араз Багиров:
«Власти не воспринимают левых всерьез, не пытаются ни прессовать, ни подкупать. Не факт даже, что вообще знают о нашем существовании».
И это неудивительно, учитывая, что левое сообщество на данный момент не представляет собой реальной политической силы и не имеет никакой поддержки в обществе. Хотя в феврале 2020 года они попытались это сделать – Тогрул Велиев баллотировался в депутаты на внеочередных парламентских выборах. Формально он был независимым кандидатом, а по факту выдвигался от имени группы левых, чтобы, в случае успеха, представлять их интересы. В ходе избирательной кампании его команда делала упор на социальной повестке – бесплатное высшее образование, повышение пенсий, снижение пенсионного возраста – посчитав, что только так, а не с помощью идеологической составляющей, могут заинтересовать электорат. Это не означает, что они давали обещания, которые не собирались выполнять. Другое дело, что народ привык слышать эти обещания от националистов, а не левых.
В Азербайджане полным-полно социальных проблем, и в обществе существует запрос на озвучивание. Чем и занимаются партии с националистическим уклоном, фактически заняв эту нишу и создавая себе имидж защитников народных интересов. Хотя левые группы и платформы также затрагивают эти темы (например, тему трудовых прав), но слышно их гораздо хуже.
Так вот, теоретически, если бы левые получили место в парламенте, то могли бы продвигать социальную повестку. Но выборы, как обычно, закончились тем, что новый парламент был сформирован, в основном, из представителей правящей партии и проправительственных кандидатов.
Тогрул Велиев:
«По крайней мере, мы смогли какое-то время официально заниматься пропагандой. Теперь о нашем существовании знают хотя бы жители моего избирательного участка – одного из районов Баку».
Однако, похоже, нельзя утверждать, что власти вообще в упор не видят левых. После «Nо war» это просто невозможно. Да и еще задолго до войны, в начале 2020 года, по словам Гияса Ибрагимова, среди студентов вузов было проведено анкетирование с целью выяснить, к каким политическим группам они относятся, и в этой анкете был также вопрос, касающийся лефтизма.
Вместе с тем, у левых давние и неразрешимые противоречия с прочими оппозиционными объединениями. Если вдуматься, противоречия эти носят не только идеологический, но отчасти даже исторический характер: оппозиция в массе своей считает себя преемниками Азербайджанской демократической республики, созданной в 1918 году и прекратившей свое существование два года спустя "с легкой руки" большевиков. Так что, можно сказать, что взаимную неприязнь они получили по наследству. Ну, а после войны 2020 года, конфликт леваков и оппозиции еще более усугубился.
Чуть лучше складываются отношения с феминистками. Как минимум, у них есть хоть одна точка соприкосновения, права женщин и ЛГБТ+, а в патриархальном Азербайджане в этом плане непочатый край работы. Но азербайджанский феминизм, скорее либеральный, так что полного взаимопонимания у феминисток и леваков все равно нет. Но, опять же, хоть они пререкаются и упрекают друг друга в неправильном подходе, но все же сотрудничают. Левого феминизма в Азербайджане нет (по крайней мере, в виде самостоятельного движения), левое сообщество состоит, преимущественно, из мужчин, женщины в нем составляют от силы треть, и в число активных феминисток не входят.
Вместе лучше?
Некоторые из моих респондентов уверены: для того, чтобы их деятельность имела смысл, необходимо в той или иной форме объединиться с лефтистами Южного Кавказа, России и/или Турции, создав, своего рода интернационал. Так как социализм по сути своей интернационален и сверхнационален, и заниматься этим в масштабах отдельно взятой страны бесперспективно. Особенно, если это маленькая авторитарная периферийная страна, зависимая от сильных капиталистических соседей – России и Турции. Политические перемены в этих соседних государствах неминуемо сказываются на ситуации в Азербайджане, а значит, азербайджанским левым имеет смысл, например, поддержать российских/турецких товарищей. А также – наладить связь и скоординировать действия с леваками из Грузии и Армении, с которыми у них много схожих проблем.
Араз Нариманова:
«Левым Южного Кавказа надо иметь очень хорошие связи, общие стратегии и тактики. Перемены начнутся не в Баку или где-то на Кавказе. Они начнут с центра – в Москве, Стамбуле или, может, Берлине. И уже начинаются. Южно-кавказские левые должны быть готовыми, когда волна перемен дойдет в эти земли. И я надеюсь, что волна эта не очень далека».
Некоторое сближение между азербайджанскими и армянскими левыми стало еще одним «бонусом» антивоенных выступлений осенью 2020-го. Вслед за заявлением азербайджанских леваков с похожим выступили также лефтисты из Армении, сказав, что:
«все мы понесли поражение перед капиталом и неоспоримой властью канонизирующих его буржуазных идеологий» (8).
На данный момент миротворчество выглядит наиболее весомым аргументом в пользу консолидации левых в регионе. В остальном же, несмотря на общее прошлое и похожее настоящее, в каждой стране свои вызовы, свой опыт и своя общественно-политическая ситуация.
Карл Лебт:
«Поэтому я бы не стал пользоваться словом «объединение», если под этим подразумевается слияние. Никто не создаст извне благоприятных условий для прогрессивных перемен в конкретной стране. Значимость международной кооперации и координации левых неоспорима. Как по глобальным вопросам, так и по сугубо региональным. Но полагаться на это в качестве «формулы успеха» для создания широкого движения я бы не стал».
Ну, а в идеале хотелось бы и вовсе не ограничиваться своим регионом, но также взаимодействовать с западноевропейскими левыми, получать от них ту или иную поддержку и быть вовлеченными в глобальную деятельность, чтобы больше ощущать себя частью мирового движения и, возможно, выйти на качественно новый уровень.
Выводы: туманные радужные перспективы
Несмотря на неблагоприятные условия, за минувшие 15 лет левое сообщество в Азербайджане не только возникло, но выжило и худо-бедно расширилось, продолжая приобретать новых адептов и почти не теряя при этом старых. Другое дело, что оно пассивное, дезориентированное и продолжает оставаться в зачаточном состоянии, на уровне теории и «самодеятельности», не формируясь в полноценное движение и обделенное общественной поддержкой. При этом надо учитывать, что в Азербайджане сейчас вообще нет реальных политических сил, кроме правящей партии, и нет альтернативного политического курса, который был бы интересен массам. Тем более – после войны, когда власть заработала в глазах общества еще больше очков, а оппозиция, наоборот, растеряла. И, судя по всему, в обозримом будущем ничего не изменится, страна останется в состоянии политической стагнации (в благозвучной формулировке – стабильности). А это значит, что у левых есть время, чтобы создать, наконец, движение и, возможно, даже разработать программу, а когда подвернется шанс – предложить ее народу. То, что такой шанс рано или поздно появится большинство из них не сомневается.
Самира Алекперли:
«Когда консервативные и националистические идеи докажут свою несостоятельность, левые, накопив за это время ресурсы и завоевав авторитет, смогут усилить влияние».
Карл Лебт:
«Первичной задачей каждого левого в стране должно быть создание широкого движения. Это требует скрупулезной активистской, исследовательской и творческой деятельности. Вместе с тем левые должны разрабатывать альтернативные программы выхода из «безаналогового» болота».
По мнению Гияса Ибрагимова, можно обойтись даже без масштабного движения, если среди левых будет «хотя бы несколько истинных интеллектуалов и при этом смелых радикалов».
Это один вариант развития событий. Самый оптимистичный.
Второй вариант: на руку азербайджанским левакам сыграет усиление левого движения во всем регионе, в частности – России и Турции. То есть, практически повторится сценарий начала 20 века (но на этот раз, скорее всего, уже без революции).
Третий вариант: если в Азербайджане когда-нибудь и возникнет левое движение, то благодаря профсоюзам, а не интеллектуалам.
Тогрул Велиев:
«В стране усиливается эксплуатация и, возможно, в какой-то момент, дабы противостоять этому, станут возникать профсоюзные движения».
Так или иначе, каждый из этих вариантов предполагает продвижение идеологии, самоорганизацию и, грубо говоря, перетягивание общества на свою сторону. Соответственно, нужны образованные, квалифицированные и энергичные кадры, которые будут методично заниматься этим продвижением, зная, что на достижение хоть каких-то результатов может уйти много лет. А у кадров должны быть ресурсы. Элементарно – достаточно свободного времени. Отсутствие этих ресурсов как раз и является одной из причин того, что в Азербайджане до сих пор нет левого движения, а все организации в итоге распадались. К тому же, не видя в стране перспектив лично для себя, многие левые активисты (как и молодежь в целом) разъезжаются кто куда, учиться или работать. Хотя на нынешнем этапе заниматься политическим активизмом – устраивать акции, митинги, общаться с работниками предприятий и т.д. – в Азербайджане все равно практически невозможно, это будет моментально пресечено. А онлайн-пропагандой и просветительством можно заниматься откуда угодно – вполне эффективно и не подвергаясь при этом опасности. Хотя некоторые левые считают, что эмиграция все равно несовместима с борьбой за изменение ситуации в своей стране. Кстати, среди многочисленных азербайджанских политэмигрантов леваков нет.
И еще одно (возможно, спорное) преимущество левых в Азербайджане заключается в том, что их «хорошо забытая старая» риторика достаточно нова, чтобы в будущем иметь шанс на успех. Тогда как риторика и тактика традиционной оппозиции уже успела утомить и разочаровать. На их фоне левые выглядят весьма выигрышно. Особенно – в глазах идеологически голодной молодежи, недовольно текущим положением вещей. Тем более, что, как ни крути, это, в самом деле, романтично.
Источники и ссылки:
1. Журнал «11-ci Tezis», 1-й номер, 2014;
3. https://www.meydan.tv/ru/article/10-let-za-graffiti-delo-uznikov-pamyatnika-v-azerbajdzhane/
4. https://www.facebook.com/RbiTsec-1536737683297974/photos/?ref=page_internal
5. https://www.facebook.com/Solfront-1684749438455586
6. https://en.wikipedia.org/wiki/Azerbaijan_State_Oil_Academy_shooting
7. https://lefteast.org/anti-war-statement-of-azerbaijani-leftist-youth/
Мнения, выраженные в данной статье, принадлежат автору и могут не отражать точку зрения тбилисского офиса Фонда им. Генриха Бёлля.